- Да вот, заболел я.
С этой тривиальной фразы начинается наш разговор с одним из фельдшеров, уже знакомых читателю по предыдущим номерам.
Работая на "скорой", ты постоянно подвергаешь себя риску. Вот и в этот раз вездесущий грипп, несмотря на обязательные маски и другие средства профилактики, добрался до молодого фельдшера.
Эпидемия гриппа и ОРВИ не пощадила ни медиков, ни их пациентов. Работа в авральном режиме, более трехсот вызовов за сутки. В день нашего пребывания на станции скорой помощи активная фаза всеобщей заболеваемости уже практически спала.
И все же один "гриппозный" вызов нам удалось зафиксировать лично.
- Надень, как приедем, - врач Игорь Поручиков протягивает мне одноразовую маску.
Помните, у Нины Артюховой в повести "Мама": "Ребенку нужны материнские тревожные глаза"? С такими тревожными глазами мы и сталкиваемся.
Наш пациент - худенький годовалый малыш, который на родительской кровати кажется еще меньше. Даже моему непрофессиональному взгляду ясно, что яркий румянец на щечках - вовсе не признак хорошего самочувствия. Он тяжело дышит и, кажется, безразличен к тому, что вокруг собралось трое взрослых незнакомцев в масках.
- Он утром еще хорошо себя чувствовал. Температура около трех часов дня поднялась. Мы пытались сбить, но никакого результата, - рассказывает мама. - Ничего не ест. Только воду пьет.
Малышу делают инъекцию: от укола он заходится надрывным плачем. Пока молодая мама успокаивает сына, врачи объясняют отцу, что в таком состоянии им нельзя оставаться дома. Слишком велик риск осложнений.
- Соберите самое необходимое. Мы будем ждать внизу.
Спустя несколько минут везем уже успокоившегося ребенка и его маму в инфекционную больницу. В карете скорой женщине от волнения становится плохо, и я слышу, как ее успокаивают оба медика.
В приемный покой ее также сопровождают: от переживаний женщина еле стоит на ногах. Ребенка несет отец. В приемный покой меня не пускают, мол, мало ли что. Мысленно отмечаю, какому риску "скоряки" подвергаются ежедневно, ведь никогда не знаешь, что инфекция может встретиться на очередном вызове. В конце концов, пусть и журналисты тоже постоянно контактируют с разными людьми, в этом плане нам работать безопаснее.
- Конечно же, лучше перестраховаться. Впереди выходные, вряд ли они смогут оперативно обратиться в поликлинику. Тем более, температура поднялась так быстро, - говорит Игорь Поручиков.
Убедившись, что все в порядке, мы уезжаем. На базе первым делом, доселе не страдавшая мнительностью, я спешу умыться.
Н: На углу
В течение суток, которые мы провели на "скорой", меня долго уговаривали поехать на вызов с психиатрической бригадой. Врачи говорили, что это весьма захватывающее зрелище - иногда бывают даже погони за пациентами. Честно признаться, отправиться на вызов с "психбригадой" было страшно - кто знает, какой попадется больной и чего от него ожидать. Однако уже под утро меня все-таки уговорил поехать на вызов психиатр Геннадий Шаров.
Повод - сильно нетрезвый юноша лежит на улице. Адрес - "на углу" улиц в центре города. Приезжаем. Утреннюю безмятежность тамбовских пятиэтажек в шесть часов разбавляют полицейские и наш пациент, лежащий в сугробе и привлекающий внимание местных "собачников", которые вышли на прогулку.
К нетрезвому мужчине из "буханки" отправляется фельдшер Влад. Мне он показался очень спокойным. Влад поднял любителя заложить за воротник и повел к машине. Выяснилось, что у молодого человека разбит нос. Уже в машине, по пути в наркологический диспансер Влад обработал разбитый нос пациента. В это время молодой человек не то чтобы стоять, не мог нормально усидеть и не совсем понимал, что с ним происходит и куда его везут.
Привозим. Вытрезвители, напоминаю, упразднили. А вот тех, кому надо вытрезвляться, нет. Сейчас на весь город осталась одна палата для таких вот "пациентов". Помещение больше напоминает то ли тюремную камеру, то ли заброшенную лабораторию: решетки, сводчатые потолки, "советская" плитка на полу, санузел за импровизированной ширмой. Все гладенько, стерильно и приколочено к полу. Пациент должен засыпать на одной из полезных для позвоночника кроватей: ни подушек, ни одеял не предусматривается. Оставляем и мы своего трезветь.
Постскриптум
Этот вызов - заключительный. Светает. Возвращаемся на базу. Впереди пересменка, заступают новые бригады. Приехав на станцию, мы тепло прощаемся с докторами и диспетчерами. За сутки почти сроднились. И, впечатленные, уходим домой в утренней дымке.
Вывод? Наверное, за два материала было сказано слишком много, чтобы прочувствовать, что здесь, на скорой, работают совершенно особенные люди.
(Окончание. Начало в «ТК» №7)