Социальная молодость
- Я видел достаточно большое количество видеоизображений Виктора Третьякова. И как только зашел, сразу понял - абсолютное совпадение внешности, которую видишь на экране, и внешности человека перед тобой...
- Это комплимент?
- Я к тому, что «мне дают чуть-чуть за тридцать, а прошло-то сорок пять» - это было определенное количество лет назад...
- Шесть. Сейчас мне пятьдесят один.
- С тех пор ситуация каким-то образом поменялась? На мой взгляд, так вообще никаких изменений нет.
- Мне кажется, что я старею, вроде в зеркале это вижу. А со стороны говорят - да ничего, все нормально.
- В чем секрет?
- В генах. Папа мой всегда молодо выглядел. Я ничего специально не делаю для того, чтобы хорошо выглядеть, даже наоборот. Ну там, спортом не занимаюсь и все такое. Правда, уже не курю, выпиваю не так часто.
- И опять же о возрасте. Какое-то количество лет назад в репертуаре Виктора Третьякова было много песен социальных, наполненных гражданской поэзией. Сейчас репертуар стал более лиричным. Почему?
- Вообще-то это было не какое-то определенное количество лет назад, а давно. Очень давно, в начале моего творческого пути. В следующем году будет уже двадцать пять лет, как я на сцене.
А то, что первые песни были именно социальными - во-первых, в стране была такая ситуация. Во-вторых, я был моложе, и меня это волновало. Ведь фактически именно мое поколение сделало революцию, в результате которой мы перешли из одной социальной формации в другую.
Но после девяносто третьего года мне как-то совершенно расхотелось писать социальные песни. Это все появилось на каждом углу, в газетах и везде - до тошноты. А озвучивать газеты не хотелось совершенно. Мне очень быстро все стало понятно с этой политикой и с разрывом на себе рубахи. Мне намного интересней писать о Боге, о любви, о человеческих взаимоотношениях.
Автор не одной песни
- У меня есть достаточно большое количество знакомых, которым говоришь «Виктор Третьяков», и они в ответ: «А, «Тюбик!» Не обидно?
- Конечно, подобная популярность - это палка о двух концах. Благодаря "Тюбику" меня знают, без преувеличения, уже миллионы людей. А то, что порой возникает ощущение, что я автор одной песни - поскольку это моя песня, что обижаться-то? Я и воспринимаю это как данность. Это же все мое, это все я придумал. Если бы "Тюбик" был не мой, а меня бы знали как автора "Тюбика" - тогда можно было бы об этом говорить. Вон Тальков спел когда-то "Чистые пруды", и ему, наверное, было обидно, потому что его считали певцом "Чистых прудов", а он был совсем другим, и вообще это была не его песня.
Звонок от Бога
- Какие ощущения от нынешней жизни?
- Я тут вычитал одно хорошее изречение, жалко только, что не я его придумал - кто в молодости не был революционером, у того нет сердца, а кто с возрастом не стал консерватором, у того нет ума. Поэтому я плавно, совершенно естественным путем перешел от состояния революционной молодости до ощущений опытного, как я считаю, человека, который переходит в разряд консерваторов в хорошем смысле этого слова.
У меня ощущения от этой жизни нормальные. Мне нравится это время. Более того, мне нравится мой возраст. Мне вправду нравится, что мне пятьдесят, потому что я чего-то в этой жизни достиг. Мне удалось записать свои мысли и спеть их под гитару. Но даже не могу сказать, что я сам сочинил то, что напел. Люди, которые что-то такое придумывают, наверное, все-таки проводники мыслей оттуда - сверху, а не потому, что я такой вот гениальный и сам все это выдумал. Розенбаум тоже говорит: "Это все к Богу".
Другое дело, что удалось каким-то образом подключиться к этому источнику питания - наверное, от большого желания этим заниматься. У меня в действительности не было никаких предпосылок к этому. Родился в Риге в рабочей семье. По литературе и вообще по гуманитарным предметам были исключительно тройки. Я был настолько далек от поэзии, литературы и всего, что с этим связано! И в этом смысле со мной в жизни произошла замечательная метаморфоза.
- Но Высоцкий-то в доме звучал...
- А вот это вторая часть предложения: "..., но в доме звучал Высоцкий". И это повлияло на всю мою жизнь. Так что благодаря Владимиру Семеновичу я и случился как Третьяков.
Ненаписанная песня
- В одном из интервью Вы говорили - мне Гладков как-то сказал, что ты выбрал для себя наиболее сложную сферу, но уж если ты в ней состоялся, то это навсегда. Сейчас есть такое ощущение, что состоялся? И главная песня еще впереди?
- Главная песня всегда впереди. Потому что иначе можно сразу на катафалк - и вперед ногами. Да, у всех бывает такое - кажется, что уже все, больше ничего такого не придумаю. Но нет, все равно потом откуда-то сваливается. И я очень рад своим новым песням.
На самом деле, творчество - вещь настолько хрупкая и скользкая! И чем человек старше, тем ему на самом деле меньше есть о чем сказать. По молодости бурлящая кровь и интерес ко всему способствуют творческому процессу. Становишься взрослей - уже все понимаешь, и чтобы что-то написать, нужно сохранить в себе часть детства, ребяческого азарта в восприятии жизни. Только тогда и будет получаться.
Возвращаясь к Розенбауму - я просто тащусь от человека, от того, насколько он внутренне молод. Он на десять лет старше меня, а продолжает выдумывать такое!
При этом я знаю многих людей, у которых внутри закончилось - и все.
- Насчет современных звезд Вы тоже как-то уже говорили, что это не столько звезды, сколько просто узнаваемые люди…
- Сейчас-то - да. Теперь же люди сами о себе заявляют: "Я - звезда". Я к этому совершенно ровно отношусь. Это просто клоуны. Если человек может сказать о себе самом: "Я - звезда", для меня с ним все ясно, добавлять ничего не надо.
- Кто Ваша публика?
- Я думаю, что это, прежде всего, люди, которым интересны песни со смыслом. Возвращаясь к современным "звездам" - вот есть сейчас такое словосочетание "стас михайлов". Это даже не человек, а некое понятие. Хотя как человек, по-моему, нормальный, совершенно адекватный. Но просто так у него по жизни сложилось, что он стал таким "стасом михайловым". И я думаю, что человек, который пойдет на Стаса Михайлова, вряд ли пойдет на мой концерт.
Так что моя публика - это люди думающие, независимо от возраста.
Кремлевский Дворец и Грушинский фестиваль
- По случаю юбилея был концерт в Кремлевском Дворце. Я понимаю, что выступать в Кремлевском Дворце - это круто…
- Это очень круто. Я до сих пор не верю, что подобное состоялось.
- Настолько было страшно?
- Начиная с животного ужаса и дальше. Но, с другой стороны, азарт победил страх, мне ужасно сильно хотелось одолеть эту сцену.
Сначала я даже не представлял себе, как это может выглядеть. Потом вдруг нарисовался симфонический оркестр, потом появился Иосиф Давидович Кобзон, потом все мои любимые артисты, которых я пригласил в качестве гостей, согласились прийти. И вдруг нашлись люди, которые дали неимоверное количество денег. Бюджет получился такой, что я его даже озвучивать не буду. Я до сих пор еще им должен. Но меня, слава Богу, не убивают - они люди адекватные и понимают, что вряд ли я им эти деньги когда-нибудь отдам.
Я помню это ощущение, когда я из-за кулис выхожу на сцену, а в зале сидит пять тысяч человек - просто обалденное чувство.
- Удалось почувствовать зал?
- Да, он очень здорово чувствуется. Он такой огромный! Похожие ощущения были только на Грушинском фестивале - когда на горе сидит, как говорят, девяносто тысяч человек. Я помню, как дрожат колени, когда в первый раз выходишь "на гитару". И если ты не профессионал, а на Грушинском, как правило, больше непрофессионалов, очень сложно справиться, прежде всего, с диким волнением.
- Когда впервые туда вышли?
- В 2000 году я в первый раз приехал на Грушинский фестиваль. Меня все звали: "Витя, поехали на Грушинский". Я им говорю: "Как вы это себе представляете? Вот я сейчас кеды надену, штормовку?" Я совершенно не походный, не костровой человек. Я в городской среде вырос. Но все-таки приехал, в первый раз вышел на сцену и сразу понял: нужно было туда приезжать и раньше. С этого момента все для меня началось по-новому.
Конец света отменяется
- Ваши впечатления от Тамбова?
- Я уже второй раз в Тамбове. В апреле у меня был здесь первый концерт. И меня Тамбов по-хорошему порадовал. Без обид, ничего личного - что мы знаем о вашем городе? Кроме словосочетания "тамбовский волк", ничего. Я, родившийся в Риге, живущий в Москве, изъездивший всю страну, до этого как-то все мимо Тамбова проезжал. Хотя от Москвы-то совсем рядом. Но не сложилось. И поэтому о вашем городе у меня ну никакого мнения не было.
И тут мы въезжаем в город, а только снег сошел, но бордюрчики уже покрашены, так все мило и здорово! Очень хорошие ощущения возникли, и я, как и обещал весной, приехал снова, и надеюсь, что буду приезжать еще.
Так что классно у вас, хорошо и здорово. А всем читателям "Тамбовского курьера" - пожелания любви и терпения. И - конец света отменяется! Думаю, что насчет этого уже все в курсе.