- Наверное, не бывает в принципе девочек, которые не мечтали бы стать актрисами, звездами шоу-бизнеса, прима-балеринами. И крайне немного тех, кто в своей жизни дошел до исполнения заветной мечты детства. С Вами это случилось. Как?
- Я родилась в Ельце в семье обыкновенной, рабочей. Жила с любящими меня родителями, в окружении дядей, тетей, других близких родственников, людей творческих и веселых, но к искусству театра не имеющих ни малейшего отношения.
Все шло своим чередом, пока в одиннадцать лет я не посмотрела фильм "Викинги", где роль принцессы Морганы играла Джанет Ли. Меня просто ошеломили сказочная красота актрисы, великолепие костюмов и перипетии сюжета. Вот уж поистине случай, когда красота способна менять мир к лучшему - делать его добрее, совершеннее, человечней. Выйдя из кинотеатра, я поняла - выбор всей моей жизни состоялся: я непременно должна быть актрисой.
- И в Вас хватило характера не расстаться с детской мечтой?
- Чего-чего, а характера мне было не занимать. Год я работала, готовилась к поступлению в столичный театральный вуз, но судьба мне приготовила встречу с Анатолием Ивановичем Серковым, который преподавал в Тамбовском филиале Московского государственного института культуры. Он посмотрел меня в спектакле, поинтересовался, сколько мне лет. И хотя мои восемнадцать были ни в коем случае не приговором, начал убеждать в том, что в Москве, куда я собиралась поступать в театральный вуз, очень сложно пробиться. Ученик легендарного Бориса Равенских, Анатолий Иванович предложил: "Ты подумай, все взвесь, и приезжай ко мне в Тамбов. Я тебя возьму". Что ж, я подумала и, получив отпускные, приехала в Тамбов.
- С той поры Тамбов и стал для Вас близким?
- Именно так. Получила здесь диплом, за годы студенчества успела влюбиться в город, так напоминавший мне родной Елец. А 1 апреля 1990 года пришла в Тамбовский драматический театр, и Николай Николаевич Рубцов безо всяких прослушиваний взял меня в труппу. Спросил лишь о том, как меня зовут, и повел к директору. Приказ о моем зачислении в труппу театра вышел уже 2 апреля.
- У меня сложилось впечатление, что, кого бы Вы ни играли, и во имя внешних обстоятельств, и вопреки им Ваши героини обладают извечным женским началом, мудростью, сердечностью. Это оттого, что Вы выросли в городе, где каждый камень дышит древней историей и великой жертвенной любовью?
- Знаете, все в нас идет от воспитания. Мои детство и юность прошли в Ельце и его окрестностях. А это - места, связанные с жизнью Ивана Бунина и Михаила Пришвина. Росла я среди людей простых, но честных и искренних в своих чувствах, будь то любовь и приязнь, или ненависть. И это не могло не прорасти во мне определенными чертами характера. Поэтому и мои героини вольно или невольно наделены ими.
Хотя мне кажется, что я живу реалиями жизни, не витаю в облаках. Может, это и плохо, но я такая, какая есть.
- Вероятно, очень интересно примерить на себя разные типажи, пожить в них?
- Для меня самое интересное - работать с драматургическим материалом. Выстроить логическую цепочку - роль, материал, пьеса, историческая эпоха. Я всегда любила классику. Всегда считала: хороша та пьеса, которая умнее тебя.
- Вам ведь посчастливилось играть в таких пьесах…
- Это так. Я никогда не думала, что столкнусь в театре с драматургией Альбера Камю. Речь идет о его пьесе "Калигула". Когда я ее прочитала, захотелось изучить эпоху, понять истоки. Как этот мальчик в 26 лет написал такое? Почему? Пьеса в высшей степени трагичная и человечная. Планка спектакля была задана куда как высокая. И это было для меня замечательной школой.
- Скажите, именно Ваша убежденность в том, что в искусстве врать нельзя, уберегла Вас от штампов на сцене? Она заставляет Вас искать для каждой Вашей роли свои, очень яркие краски?
- Наверное, да. Роли такие, что нельзя иначе. Кто-то на сцене всегда хочет быть "белым и пушистым", я же люблю быть разной. Мне нравится найти в себе что-то, что незнакомо зрителям и коллегам, что-то, что самой кажется неожиданным и мне не присущим. Никогда не задаюсь вопросом: нравлюсь я зрителям или нет. Меня волнует другое: хорошо ли я сыграла роль, услышала ли в полной мере режиссера.
Часто критики спрашивают: а почему Вы именно так сыграли роль, именно так расставили в ней акценты? Потому, что я работаю с режиссером, выполняю его установки. Моя задача - выполнить их так, чтобы они органично вписались в контекст роли, показали ее глубинный смысл. Я всегда в себе копаюсь, придираюсь, сомневаюсь. Роли же предпочитаю динамичные, неоднозначные. Интересен сам процесс поиска верной интонации, нефальшивого звучания. Но я чисто по-актерски смотрю на многие вещи.
- Из всех ролей, которые Вы сыграли на тамбовской сцене, какие Вам наиболее близки, откровенно любимы?
- Из тех спектаклей, в которых я играю сейчас, могу выделить "Скамейку" и "Свободную пару". Хорошие спектакли, с полувзгляда понимающие тебя партнеры, талантливые режиссерские работы, благодатный сценический материал.
Если же говорить о ролях, которые мне посчастливилось сыграть, то я бесконечно рада, что в моей актерской жизни случилась драматургия Стриндберга и Камю, что сыграла Татьяну Ивановну в "Селе Степанчиково и его обитателях", что играла у Говорухо в "Детях Ванюшина". Повезло и в том, что моя актерская карьера началась с роли Липочки в спектакле "Банкрот" Островского. Сейчас, спустя 25 лет, я снова играю в этой пьесе Островского, но уже роль свахи.
- Говорят, что далеко не каждому актеру дано встретиться со своим режиссером. В Вашей судьбе такая встреча состоялась?
- Однозначно. Все началось с роли Евгении в спектакле "На бойком месте". Это моя первая работа у режиссера Кирилла Панченко. Он меня увидел на сборе труппы после летних отпусков. И сразу решил, что будет со мной работать в спектакле "На бойком месте". Во мне он увидел Евгению. Так что, по большому счету, многое в моей жизни и театральной карьере началось именно со встречи с Кириллом Маратовичем Панченко. Это великое счастье, когда ты, придя в профессию, получил шанс реализовать свои мечты.
- Ваша Вера тоже вот уже несколько лет живет на Малой сцене и пользуется неизменной симпатией зрительного зала. Здесь в чем секрет?
- Вера в "Скамейке" - это женская судьба. Одинокая, неприкаянная. Эту потрясающую пьесу Гельман написал в семидесятые годы, но она актуальна и сейчас. Чем интересна и дорога мне Вера? Это потрясающий женский образ. Ее обманывают, бросают, попросту гонят из жизни мужчины, а в ее душе все равно живет надежда. Она все прощает, она хочет верить в любовь. Женщине ведь в первую очередь необходимо женское счастье. Сколько у нас неприкаянных, жутко несчастных одиноких женщин - и умниц, и красавиц, и душой щедрых, хороших матерей. Это беда. Беда, когда женщина чувствует себя ненужной в свои сорок, и даже тридцать. Вера надеется, верит, но в конце концов понимает - на чужом несчастье своего счастья ей не построить.
- А что дает серьезному драматическому актеру работа в детской сказке?
- Именно в сказке можно в полной мере показать свое мастерство. Для меня работа в сказке - всегда яркий, полный чудес и неожиданных открытий праздник. В ней все честно, нет места малейшей фальши. Детскую аудиторию не обманешь, для нее надо играть с полной отдачей сил, с выстроенными представлениями о добре и зле. Не забыть выездных спектаклей со сказкой "Храбрый заяц", когда в залах вместе с детьми сидели их мамы, бабушки, и хохотали они на равных с детишками.
За кажущимися наивностью и простотой этой сказки крылась такая честность, такое четкое разграничение норм морали, что спектакль оборачивался глубоко философскими рассуждениями о ценностях мира, в котором мы живем, о нас самих.
- И это повод вернуться к Вашему принципу: «Искусство не терпит вранья». Так что же значит не врать на сцене?
- Это значит, в первую очередь, быть профессионалом, не позволяющим себе халтурить ни в большом, ни в малом. Это значит работать так, как ему говорит режиссер, как подсказывает собственное прочтение роли. Играть, а не декларировать характер твоей героини, ее чувства и переживания. Не врать - значит, иметь в себе мужество признать, что роль не получилась, - бывает и так! - и найти, где и в чем ты ошибся, а не перекладывать ответственность за неудачу на чужие плечи. Это надо, чтобы извлечь из ошибок необходимые уроки и идти дальше, к своим удавшимся ролям, к своему успеху.
Не врать - значит, покорив одну высоту, тут же поднимать планку требований к себе выше и выше. Театр должен быть чудом, должен быть волшебством. Если этого нет - нет и настоящего театра. Поскольку последний должен удивлять, поражать, восхищать. Он обязан показывать нам - искренне и талантливо - всю глубину человеческих страстей с высочайшим мастерством. Так, чтобы зритель уходил со спектакля обновленным, полным впечатлений и пищи для размышлений. А это случается, когда актер выходит на сцену честно работать, не делая поблажек себе и одолжения зрителям.