Оправданная предсказуемость
Причем наблюдаю за дискуссией безо всякого энтузиазма, если не сказать сильнее. Причина тому – не равнодушие к поднятому вопросу. Как раз наоборот, он лично меня равнодушным никак не оставляет. Просто реакция каждой из сторон, которые принимают участие в разогреве темы, настолько предсказуема, что не возникает ни малейшего желания подливать своего масла в вяло тлеющий огонь обсуждения.
Надо признать, что эта предсказуемость вытекает как раз из того, что аргументы всех участников процесса полностью оправданны. Умом я понимаю и принимаю позицию каждого. Для меня как православного монархиста более чем убедительны высказывания о том, что кровавая катастрофа, произошедшая в России в 1917 году, привела к гибели одной из величайших мировых держав с многовековой историей и культурой. Полностью разделяю убежденность авторов обращения в том, что системный кризис в экономике предреволюционной России – это ложь, а политические причины русской смуты по существу своему не причины, но следствия намного более глубоких процессов, природа которых лежит в духовном измерении. Да, подлинная причина революции - в утрате православного самосознания и церковности значительной частью дворянства и интеллигенции, потеря национальной идентичности, сформированной на основе христианских норм и традиций, отказ от Православия.
При этом я абсолютно четко осознаю, что по-своему правы и те, кто высказывается против внесения в Конституцию пункта об особой роли Православия в России. Более чем недвусмысленно именно эта точка зрения выражена в словах профессора Леонида Мамута о том, что особый статус Православия в основном законе страны стал бы дополнительным раздражителем в обществе. Хотя, если честно, это, пожалуй, единственный действительно увесистый аргумент, из-за которого стоит разделить подобную позицию.
А вот подавляющее большинство отрицательных высказываний на эту тему лично меня поражают своей религиозно-общественной неграмотностью. Чего стоит цитата из высказывания министра культуры Владимира Мединского: «Предлагают ввести Православие в Конституцию. Зачем? Что, в Бога все поверуют резко? Это ненужная инициатива». Или высказывание декана факультета политологии МГУ Андрея Шитова: «…закрепление первенства Православия (в Конституции), во-первых, несправедливо по отношению к другим религиям России, а во-вторых, это означает возвращение в лоно государства, когда государство будет опять управлять конфессией».
Я несколько раз самым внимательным образом прочитал обращение, о котором мы сейчас говорим, но, как ни пыжился, не нашел там ни слова о «закреплении первенства Православия в Конституции». Тем не менее, подавляющее большинство защитников «свободы» и «светскости» ставят вопрос именно таким образом. Что это – простое непонимание или искусственное придание теме ненужной остроты?
На пустом месте
Именно из подобного осознания сложившейся ситуации складывается точка зрения, которая состоит в том, что сегодня вносить изменения в Конституцию об особой роли Православия в России лучше не стоит. Делает ли подобный шаг Православие главенствующей религией в современной России с точки зрения государственной? Ни в коем случае. Все остается на своих местах. А вот напряженность в обществе, озлобленность по отношению к православным со стороны неправославных такие изменения в Конституцию действительно усиливают. То есть по факту никаких «бонусов» православные в результате появления такого статуса в основном законе страны не получают, зато имеют дополнительные мазки к образу мракобесов, которые «рулят» всем в России. А оно нам надо? Тем более, фактически на пустом месте. Те, кому это действительно важно, и так знают, какое место православная вера занимала, занимает и будет занимать не в «этой стране», как предпочитают говорить некоторые, а в НАШЕЙ СТРАНЕ. Именно и только благодаря Православию Россия – наша, а не «эта» страна. И никакими поправками в Конституцию этого не изменить.
Кстати, насчет выражения «эта страна». В годы правления президента США Франклина Рузвельта масоны-финансисты так его ненавидели, что даже по имени никогда не называли, а только «этот человек из Белого дома…». Но это так – между строк.
Цивилизованный подход?
Те же самые аргументы, в первую очередь, приходят на ум, когда речь заходит об огосударствлении Церкви. Пожалуй, за всю ее многовековую историю она не находилась в более тяжелом положении, чем когда являлась частью государственной машины. А было это с начала восемнадцатого века по 1917 год. И здесь нельзя полностью не согласиться с известным журналистом Михаилом Леонтьевым, когда он говорит о том, что инициатива внести строку в Конституцию об особой роли Православия не имеет никакого отношения к огосударствлению Церкви. Следующие его слова как нельзя более точно характеризуют истинные взаимоотношения Церкви и государства: «Церковь сама ни за что не пойдет на огосударствление. Церковь была огосударствлена Петром Первым насильно и всегда тихо этому противилась. Как только появилась возможность, было возрождено Патриаршество, церковная самостоятельность».
По состоянию на минувшее воскресенье, по данным сайта православнаяинициатива.рф, обращение о закреплении особой роли Православия в России поддержали уже более 530 тысяч человек. При этом стало известно, что в правительстве России, которое возглавляет Дмитрий Медведев, это обращение пока не находит поддержки.
«В соответствии с нормами Конституции у нас, вообще-то, провозглашена свобода совести: каждый выбирает себе церковь по своим ощущениям или говорит о том, что он является атеистом. Это и есть цивилизованный подход к этим отношениям», – цитирует Медведева сайт православнаяинициатива.рф.
Государственная религиозность
В развитие темы: роль Православия как государственной религии отмечена в основных законах Греции, Грузии, Болгарии, Македонии и Финляндии. В финской Конституции статус Православной Церкви аналогичен лютеранской.
Наиболее развернутая характеристика Православия дана в статье 3 Конституции Греции:
1. Господствующей в Греции религией является религия Восточно-Православной Церкви Христовой. Православная Церковь Греции, признающая своим главой Господа нашего Иисуса Христа, неразрывно связана в своих догматах с Великой Константинопольской Церковью и со всякой другой единоверной Церковью Христовой, неуклонно соблюдает, так же как и они, святые апостольские и соборные каноны и священные традиции. Она является автокефальной и управляется Священным Синодом архиереев, находящихся на церковной службе, и избираемым ими Постоянным Священным Синодом, который создается в порядке, определяемом уставом Церкви, с соблюдением положений Патриаршего тома от 29 июня 1850 года и акта Синода от 4 сентября 1928 года.
2. Существующий в определенных районах государства церковный режим не противоречит положениям предыдущего пункта.
3. Текст Священного Писания сохраняется неизменным. Официальный перевод его на какой-либо другой язык без разрешения Автокефальной Церкви Греции и Великой Константинопольской Церкви Христовой запрещается.
В 9-й статье Конституции Грузии записано, что «государство признает исключительную роль Грузинской Православной Церкви в истории Грузии и вместе с тем провозглашает полную свободу религиозных убеждений и вероисповедания, независимость Церкви от государства».
Согласно болгарской Конституции, принятой в 1991 году, восточное Православие является традиционной религией страны.
Что касается «продвинутой» «демократической» Европы, то достаточно вспомнить хотя бы Испанию или Великобританию, чтобы понять, что многие визги насчет того, что Православие в России пытаются сделать «государственной религией», - не более чем необходимость «отработать по поводу».
Церковь – в дело
И еще один немаловажный, на мой взгляд, момент. На сайте Минздрава России опубликован проект государственной стратегии противодействия распространению ВИЧ-инфекции до 2020 года. В числе мер социально-гуманитарного направления в проекте указывается «усиление роли Православной Церкви и других, традиционных для Российской Федерации, конфессий в деле профилактики ВИЧ-инфекции».
То есть, кроме пропаганды семейных ценностей, просвещения, поддержки молодежных и профессиональных объединений, авторы концепции предлагают ряд направлений деятельности, в том числе и усиление работы Православной Церкви в этой сфере. Как-то не так получается, вам не кажется? Как позвать «церковников-мракобесов» реальным делом заняться – милости просим, а как признать, что они этим делом занимались и занимаются - Заратустра, извините, толерантность не позволяет.
Хотя в действительности Православная Церковь этой проблемой давно занимается и безо всяких государственных концепций. Причем намного более успешно, чем официальные структуры здравоохранения. Достаточно вспомнить известнейшего православного священника, доктора медицинских наук отца Анатолия (Берестова). Но это опять же - к слову. Так что – имеющий глаза…